Остров людей
Киевский зоопарк военной поры готовится к открытию сезона
Сирены не было, но воздух то и дело сотрясали глухие взрывы. На газоне, между кустами, уже змеились кольцами шланги для полива. Двое рабочих толкали тачку, груженную камнем. Другие, как заведенные, мели аллеи, ставили декоративную ограду… Апрель такой суматошный всегда: первого мая — открытие сезона.
Кирилл остановился, прислушался, махнул рукой: порядок.
— ПВО работает?
— Нет, разминирование начали. Читал в новостях.
Кирилл Трантин — генеральный директор зоопарка. В должности восемь последних лет, и до того немало, здесь же, с борьбой против застройщиков «лакомого куска» территории почти в центре столицы, с попытками провокаций. Заслуженный природоохранник Украины. Похож на техасского рейнджера из боевиков.
— Надо убрать спиленные деревья! — отдает команды на ходу, не дослушав объяснений, почему это собирались сделать завтра. — Вообще не интересно.
Хорошо образован, рабочий английский. Больше всего, сам признал, дружит со слонами (кто бы сомневался), имеет соответствующий сертификат по киперству.
— Люди сейчас находятся в зоопарке безвылазно, круглосуточно. И должны четко выполнять поставленные задачи. Не рассуждать. Если возникнет, допустим, угроза выхода диких животных или падения чего-то с неба – вот когда нас осколками накрыло…
— И такое было?
— На двадцать первый день, — отвечает без запинки, — в шесть ноль пять утра. Ракету подбили над смежной улицей. Потому — чем немедленно заниматься, куда бежать, и так далее, — решаю только я. Без э-мо-ций (произносит по слогам). Зоопарковские чуть-чуть отличаются от остальных. Для нас животные в приоритете, а люди во вторую очередь. Анекдот хотите об идеальном посетителе? Пришел, купил билет, развернулся, ушел. (Смеется.) Мы среди директоров так шутим. Хотя понимаем: посетитель — главный друг и спонсор. И наша просветительская работа повышает моральный уровень общества. Просим относиться к животным с уважением, раньше с этим вообще задница была… Я в свое время проходил практику в Берлинском и Мюнхенском зоопарках… (Прерывается на полуслове.)
С искусственного пруда звучит кряканье. Утки заволновались.
— Смотрите, серая цапля, прилетела уже! О, о! Над водой!
Подробно рассказывает: птица из Шулявской балки, охотится на нижнем озере, где зона нереста карпа кои, и там все пришлось накрыть сеткой, чтоб не натворила беды. А на пруду у нее законная зона кормления. Поэтому гнездится в городе, — уникальный случай.
Цапля эмоций достойна.
«Собираем тихо манатки и едем…»
— Лично ваше начало войны как выглядело? Вы же не всегда жили в зоопарке…
(Смеется.) — У меня здесь нора! Я живу в центре Киева, маме восемьдесят лет. Первый день был тяжелый. Пришлось разрываться между зоопарком, управлением культуры, мы же в их ведении, и КМДА (Киевской государственной горадминистрацией, — О.М.) В 4.04 (называет всегда время точно, до минуты!) я спал дома, услышал над городом сильнейший взрыв. И только потом сирену. Взял топорик, пошел вскрывать бомбоубежище. Обнаружил, что открыто, но там вонючий подвал, а бомбоубежище приватизировано частной фирмой, и спуститься невозможно. Взломал ворота во дворе, чтобы те, кто эвакуируется, могли выехать. Народ с детьми сразу начал валить.
Хотелось понять, что происходит, какие вводные. В городской администрации ответили: «Бери все под свой контроль, вот вводная!» Работа, в принципе, у нас так и организована.
— Как реагировали сотрудники зоопарка?
— Костяк, человек 30, уже в 7 утра добрались до работы. На смене обычно около 200 сотрудников. Зверей накормили, убрали. В первый день в основном вышли начальники отделов и старшие киперы — те, кто понимает: вариантов нет. Многие живут под Киевом. Их отпустили домой заняться своими внутренними проблемами. Начальники сами справились с работой — не безрукие же.
А второй день… Мама у меня человек пожилой, но энергичный. Говорю: «Собираем тихо манатки, забираем двух котов, собаку и едем в зоопарк. Будем обосновываться». Так и поступили.
Мама хорошо знает английский. Она сразу села на телефон, потому что прямо огромное количество звонков от иностранных коллег, поляки, немцы, голландцы, американцы: «Что у вас?» А я почувствовал – прямо камень с плеч свалился. Потому что не разорвешься же — до центра ходить пешком каждый день под обстрелами… Следующие день-ночь самыми тяжелыми стали.
Тут рядом бой был и пожар. Диверсионная группа шла мимо зоопарка. У нас видео есть, как обстреливают возле центрального входа. Они двигались по противоположной стороне проспекта Победы, к воинской части. Мы переживали, что попробуют зайти на территорию части через зоопарк, попробуют через ограждение перелезть. Хотя успели затемнить территорию, убрали освещение, фонари. Парк стал черным лесом. Кто не знает — ноги сломает: здесь овраги непроходимые. Две группы диверсантов: одну возле Берестейской остановили, вторая рядом, по Дегтяревской прорывалась. БТР-ы работали, снайперы…
Я сидел на «точке», сотрудники в убежище. Взял с собой, конечно, из дома оружие, был на стреме, как говорится. Бомбоубежище в зоопарке — обычный подвал, куда мы внесли парковые скамейки, поддоны, побросали одеяла домашние. Нормально.
Львы сидели в подвале, слон — на антидепрессантах
…Полумрак, запах запаренного корма и соломы, свежего мяса и чего-то острого, что мое обоняние не в силах распознать. Террариумы, аквариумы. Неподвижные огромные черепахи. От «холла» тянутся рукава галереи, бетонные стены в «рубчик».
В восьмидесятые «Остров зверей» — сооружение пирамидальной формы, с карнизами-ступенями, по которым хищники могли подниматься и устраивать лежки, свысока наблюдая за двуногими — считалось вершиной архитектурной мысли. Сейчас дизайн выглядит несколько архаичным. Трантин планировал реконструкцию. Но громоздкое строение как нельзя лучше оказалось приспособленным к бомбардировкам. Изнутри стены обложили сеном — так меньше слышимость, и чтобы животные не травмировались: в панике могут затолкать друг друга.
Немолодая элегантная дама в спортивных брючках, со стрижкой «каре» несет миску яблок в сторону слоновника. Кирилл расцветает, здоровается, провожает взглядом.
Шепотом спрашиваю:
— Это ваша мама?
— Нет. Много лет занималась юннатами, ребенок войны. Куда ж ей, как не сюда.
Оксана Мороз, старший кипер отдела беспозвоночных, чистит и режет в ведро тыкву и морковь. Рядом — «сервировочная» тележка.
— Кушать подано! — объявляет Оксана. Возможно, мне кажется, но черепахи оживляются.
К стеклу своего вольера приник человекообразный Тони, самец гориллы. Тони 47 лет, он черен, лохмат и не слишком здоров: проблемы с кишечником.
— Общительный парень, — замечает Кирилл. — Мы у него теперь все время перед глазами мелькаем, вроде телевизора. Но за посетителями скучает. «Остров зверей» — самое защищенное помещение по сравнению с другими.
В первые дни всех хищников эвакуировали в подвалы. Если, не дай Бог, попадание ракеты или снаряда нарушат периметр вольера — и людям смерть, и львам тоже. Это не собачки комнатные…
— Как львы на перемещение реагировали?
— Да как? Хищники двадцать три часа в сутки спят.
Самым нервным оказался слон Хорас, уроженец Берлинского зоопарка. Для него звук воздушной тревоги стал вообще непереносимым. Канонада или работа ПВО не так влияли, взрывы слон воспринимал как гром при грозе. А пронзительный вой… Хотя, когда бомбили телевышку на Сырце, тут грохотало будь здоров. Неделю Хорес сидел на антидепрессантах: их не кололи, в воду добавляли.
Рядом со слоном, рассказывает Трантин, месяц неотступно находилась старший кипер, начальник отдела «Копытные животные» Виктория Служенко. Месяц! Контролировала поведение, разговаривала с ним, по ночам подкармливала бананами.
— Как-то выпустили в наружный вольер, подышать, и сразу воздушная тревога…
Кирилл берет красное яблоко, направляется к Хорасу. Тот тянет хобот и бивни сквозь дубовые столбы ограждения. Посторонним приближаться запрещено: правила техники безопасности. Потому не слышала, о чем они договаривались.
Впрочем, позже слону позволили размяться на воздухе, а мне — сфотографировать его издалека. Хорас тут же повернулся задней частью… Жираф Джамбо пока на улицу не выходит: прохладно.
Потери военного месяца (кроме стекол, посеченных осколками): пеликаны подавили яйца. Началась бомбежка, самка испугалась, встала с кладки, остальные топтались в закрытом помещении.
— Два года потратили, чтобы они высиживали, — бросает Трантин. — Сначала радость, теперь вот такое…
Из хорошего: родилось два лемура кошачьих, назвали Байрактар и Джавелин. От Байрактара мамаша отказалась практически сразу — стресс. Существо с длиннейшим хвостом, размерами чуть крупнее мыши, поят из бутылочки детской смесью каждые полтора часа.
С кормами у зоопарка проблем нет. Ухитрились сделать для хищников запас мяса на месяц вперед (львы на нервной почве даже набрали вес), и запас рыбы для пеликанов и других птиц.
«Света, вы горе и смерть принесли!»
Идем обычным маршрутом Кирилла — по аллеям верхнего и нижнего парка. Обход он совершает в семь утра, проверяет, как пережили ночь. Из-за бревенчатых загородок внутри вольеров выглядывают лани. Уже привыкли: при любом непонятном шуме прячутся сами, без напоминаний.
— Коллеги из-за рубежа звонят, предлагают помощь? А из российских зоопарков?
— Никогда не питал иллюзий относительно россиян в этом смысле. Есть такая группа, «ЕАРАЗА» (Евроазиатская региональная ассоциация зоопарков и аквариумов, — О.М.). Вышел оттуда еще в 2014-м, после аннексии Крыма, когда они шабаш устроили, хотя в свое время контактировали. Вначале сбрасывал видео, что такое военный зоопарк: тревога, животные, люди. На третий день написал в Фейсбуке пост — наши положили ДРГ, слава Украине!
Чего только не услышал… «Бандеровцы, фашисты, мы вас раком поставим, пятое-десятое…» Директора региональных зоопарков российских отстрелялись.
— Москва и Питер отреагировали похожим образом?
— Директриса Московского пыталась общаться. Но она в «Единой России». Пишу ей: «Света, в Киеве над головами летают ваши крылатые ракеты, ваши вооруженные диверсанты пытались прорваться в город, устроить полный беспредел. Ваша страна развязала войну, вы горе и смерть принесли!»
Неделю назад прислала дурацкое письмо о поддержке украинских зоопарков и зоопарков «ДНР- ЛНР». Типа, дайте списки, в чем нуждаетесь. То есть, по-прежнему думают, что мы их воспринимаем. Да помои чище, чем российское общество! Я через одного общего знакомого спросил: совсем крыша поехала?! По-другому сказал, конечно. Отвечает: да Света, видно, беспокоится по-своему.
Передай, говорю, пусть они про зоопарки «ДНР-ЛНР» расскажут Мариупольскому зоопарку, который сравнивают с землей, и Харьковскому экопарку Фельдмана, где постреляли и животных, и волонтеров,
которые пытались пройти на территорию и кормить животных.
А мы справимся без опеки, не хочу выражаться, кого.
«Все гремит, а нам мясо везут»
Спрашиваю, поддерживает ли связь с украинскими зоопарками, которые оказались на оккупированных Россией территориях.
— Да, с Бердянским, с Аскания-Нова. Хотя с Асканией перестал, чтобы не подвергать риску звонком с украинского номера. Мы же кроме моральной поддержки все равно ничего дать не можем. С Харьковом регулярно созваниваемся. Держатся в этом аду.
Еще в Дымере Киевской области есть частный зоопарк, называется «12 месяцев», отдали им наши клетки. Директор сумел, к счастью, вывезти орангутанов. Мы делились гуманитаркой — из Европы прислали сухие корма, успокоительные для слона, буквально сразу пришло. Недели три назад, когда бои начались, помогли Ясногородке под Киевом, где россияне расстреляли ферму страусиную. В Ясногородке не было отопления и электричества, забрали к себе двенадцать обезьян и черепах.
— Сами ездили туда?
— Волонтеры доставили. Три дня откармливали, отмывали… Карантин пройден, теперь вместе с нашими находятся. Киевляне, когда спешно уезжали, тоже тащили сюда экзотических животных, птиц: например, фазанов, или попугая очень редкого, черного ару, он от природы слепой, и домашний такой. Но мы не можем всех принимать, понимаете, как в Ноев ковчег. Ветеринарные ограничения, ресурса не хватит. Семьи сотрудников, разумеется, привезли своих кошек-собак.
Тут такое общежитие образовалось! Пожилые родители, детей полно. Потом часть дождалась эвакуационных автобусов, зоопарковским машины не по карману. Семьи с малышами уехали: в западные области, в Польшу, в Испанию. А несколько родителей с подростками остались, дети помогают прямо по-настоящему.
— И всех надо кормить…
— Волонтеры сразу осаждали: командуйте, чем помочь, или мы сами придумаем! Процентов пятьдесят — полезные инициативы. Но люди не очень понимают, как мы живем, как рационы выглядят. Обрезки от рыбы, например, не нужны…
Накануне войны появилось предчувствие: надо сделать запасы хоть на месяц, подушку безопасности.
Отдам должное: народ услышал, и не останавливался. Представляете, все гремит, а нам поставщик с Волыни, молодец такой, мясо везет, тонну семьсот кило. Львы на нервной почве так ели, что набрали лишний вес! Рыбы для пеликанов и других водоплавающих птиц достали, хотя сначала проблема возникла. Зелень, овощи-фрукты, сухие корма, тьфу-тьфу.
Выходим с Трантиным на ту часть территории, где жилые пятиэтажки стоят буквально за вольерами. Замечаю, как близко к зоопарку расположены дома — не возмущаются ли соседством?
— Обратите внимание, панорамный балкон сделали, чтобы наблюдать за животными! — оживляется Кирилл. — Это же бонус! На западе, в Амстердаме, например, квартиры с видом на зоопарк очень высоко ценятся. И у нас тут тоже любители живут — внимательные. Например, ложится лошадь Пржевальского спать. Звонят: «Лошадь издохла!» — «Нет, отдыхает!» — «Нет, издохла, проверьте!» Сотрудник идет, смотрит. Докладываем: «Жива, спит!».
— Зоопарк призвал покупать онлайн билеты на мирное будущее…
— Да. Но не зоопарк призвал. Я знал, что мы с голода не умрем. И вначале сильно противился: «Ребята, давайте помогать армии, теробороне, больницам, там нужнее сейчас». Но общественники сопротивление сломали. Знаете, для многих, особенно за границей, помогать армии — ну, не комильфо, свои взгляды на это. У них больше помощь детям и животным. Потому мы поставили себя на четвертую-пятую позицию, и граждане, особенно иностранцы, действительно начали оплачивать билеты наперед, на послевоенное время. Реквизиты выставлены на сайте.
Больше всего билетов купили в Германии, Голландии, Польше, Чехии, США. В «Вашингтон Пост» вышла статья, так журналистка, которая со мной общалась, призналась, что шокирована: 30 тысяч людей отреагировало. В тот день, по-моему, на 600 тысяч гривен американцы купили билетов. Серьезная поддержка. Николаевский зоопарк первым запустил такой проект — купи билет сейчас, приди в зоопарк после победы. Потом Одесса, мы третьи. Мы не соревнуемся, кто больше денег соберет. Одесситы продолжают работать, Николаев нет, там война в разгаре, от Киева война чуть отошла, но угроза новых ракетных ударов висит над головой. Что не мешает нам вылизывать парк.
День сурка и дедовщина
— Как сейчас живем? Да как в «Дне сурка». Когда немного пришли в себя, осознали, то купили мангал и большой казан. В понедельник, среду, пятницу варим кашу — гречку, например. Покупаем за свои деньги, это важно, мясо. Свинина самая сытная, чтобы на сутки хватило. Вместе едим, тоже очень важно. По воскресеньям — мангал, барбекю. Опять же в первую-вторую неделю войны было необходимо преодолеть страшный стресс. Собираемся и обсуждаем проблемы в неформальной обстановке.
Сказать про объединение коллектива? Вот сейчас легкая дедовщина. Те, кто здесь ночевали, работали, не выехали, не эвакуировались, будут относиться чуть по-другому к остальным, кто ушел вообще, без весомых причин. Человек сто дистанционно работает. И еще человек 40 дежурят по двое суток. Люди пешком сюда добираются из своих районов Киева, даже дальних, чтоб вы понимали.
У меня есть кипер на жирафнике, он работает вообще каждый день, без выходных. Сейчас нет разделения, как в мирное время, обязанностей — берет и жирафник, и другие отделы. Зарплаты зоопарк выплатил даже не в срок, а раньше. Город, спасибо, дал деньги. Когда человек получает в условиях войны зарплату, к которой привык, то понимает: не бросили. Тоже стимул, на одном энтузиазме нельзя, неправильно. Столько было моментов, которые подсветили и сплотили!
— А разочарований?
— Наши находят в общении с животными то, чего им не хватает в обычной жизни. По именам обращаются, знают нюансы. Мы по форме какашек определяем здоровье животного. И это как разговор друг с другом. Слов уже не надо…
Ольга Мусафирова, специально для «Новой газеты. Европа»
Киев